Ооо. Ооо. Она богиня, богиня. Она ходит с маленьким славным мужчинкой с длинными ресницами, который вытаскивает ее из канав и отмывает от земли и винных пятен - она называет его "хазбанд" и у него на глазах облизывает ушко мальчику Ване - а на следующее утро застает Ваню с другой девушкой в постели и оттаскивает за волосы последнюю, выкрикивая проклятия.
И при этом она восхитительна настолько, что не хватает дыхания. Она кошмарна, конечно, и так нельзя, и вообще, но Оля - это явление, ни каким категориям не поддающееся, и чем больше твои глаза от ужаса при виде того, что она вытворяет - тем больше ты в нее влюблен.
Мы вчера были на Ай-Петри, там психоделический туман, он льется, тянется марлей, дышит, как в лотке с мороженым - и не видно ничего, совсем ничего. У нас были все волосы в каплях воды, и мы ели шашлык в маленькой придорожной таверне, а потом ужасно замерзли и грелись, сбившись в кучу, крепко обнявшись и дыша друг другу в волосы - все вшестером; и не на чем было возвращаться, и пойманная маршрутка была на самом деле самолетом, у которого забыли убрать шасси, или болидом Рубенса Барикеллы - вниз с горы, и трясет как игральные кости в кулаке, и большая ржавая смерть стережет тебя на каждом чертовом повороте - укачало, и было плохо, и еле добрались.
Потом еще весь вечер пили - натерпелись страху. Теперь Черновой плохо и жалобно, а я ем арбуз и лепешки с тмином.
Слушайте, я тут все понимаю. Отсюда только все понимаю. Мне тут снятся Топор и Перестукин, и какие-то монахини, и Жужа приходит ко мне лизать меня в нос, и горы здесь как бутафорский пластик, когда в неоне дискотек. У нас вырублен телефон, а последними позвонившими были все мои начальники, и я не могу перезвонить, и город тянет ко мне длинные руки - но я тут все понимаю, все вижу, ни о чем не плачу, обо всем говорю с волшебной печальной тетенькой, торгующей ароматическими палочками - она Будда в женском воплощении - и мне тут как-то все так ясно, далеко и не нужно, и светло, и безразлично, и как во сне.
Оля ждет нас в "Чебурашке" на набережной. Мне нужно идти.
