Miss Understanding

Люблю эту фотографию, уютная очень.

Винзавод, вечер трудного дня, я, Мотя, Паша и Ксюша, снимает Генри.

завтра, 8 числа, в клубе ArteFaq на Большой Дмитровке, 32,  в 20.00
я почитаю вам всякого; скажем, совсем свежака и хорошо забытого старья
и того, что вы сами захотите услышать.
решила совсем не петь, если только вы не потребуете всерьез
потому что некогда репетировать было.

мне очень страшно, что все не поместятся - в зале 70 мест.
мне страшно, что в одном зале соберутся люди, про которых как раз львиная доля этих стихов.
в лицо буду читать.
мне вообще довольно страшно, чего там.
так всегда - распечатаешь сто страниц текста сплошняком и неожиданно обнаружишь, что читать-то нечего, по большому счету.
но в Артефаке красиво, там в винном зале висят настины фотографии
и я буду в выходном
и в баре делают отличный глинтвейн
так что как-нибудь прорвемся.

У меня второй рабочий день на новом месте, и состояние какое-то абсолютно эйфорическое.

Примерно как встретить замечательного какого-нибудь мальчика, и вроде вы знакомы всего-то ничего, и ничто не предвещало такого поворота, но тебе хочется, где-то между хорошей шуткой и "будьте добры, еще по глинтвейну", взять его за руку и спросить с самым непринужденным лицом, слушай, может, поженимся?

Я не могу, тут рай, сегодня на работу ехала, как на свидание. Вприпрыжку бежала. Туфельки в сумке.

Буду тут жить, ничего не надо больше.

***

Володя вчера позвонил, спросить, как прошел первый день. (Юрьев день!)

- У меня тут, - говорю, - когнитивный диссонанс. Вроде как Босс - это всегда ты, но у меня тут два других босса, новых, улучшенных, и я вот даже не знаю, как к ним обращаться теперь.

Володя помолчал.

- Не называй так больше никого, пожалуйста. Я хочу остаться твоим единственным.

Йиппи-йа-эй.

Определенно, песня этих выходных.



Выпили вчера с Поппель, Яшей и Бузиным столько хорошей и разной текилы, что утро лично у нас троих теперь сильно замедленней, чем хотелось бы.

Яша звонит, негодует:

- Вера, ты почему так предательски бодра?!

И предательски мудра,
И походка от бедра,
Потому что той текилы
Было ровно два ведра.

( Collapse )

Отлично, кажется, потусили вчера в Строгино-бэй на дне рождения Кости Инина.

Это всегда любопытство и легкая паника: старые друзья с их новыми девочками, старые подруги с их новыми внезапными детьми; старые предъявы в свежих аранжировках; ничего не меняется; меняется все.

Приняли за взрослую тетю: у Кости Инина красавец племянник, такой, а-ля Орландо Блум, щетинист, нагл, разговаривает с хрипотцой и пьет со мной водку на брудершафт, а потом вдруг уходит и сидит мрачный на берегу, и я говорю:

- Сколько тебе лет?

- Восемнадцать будет в июле.

- О Господи.

- У тебя, наверное, полно таких, как я.

- (умиленно) Дееетка.

Кэти приехала из Европы, Чернова приехала немножко не одна, Маза приехал в драных джинсах; так не поглядишь на них год-другой, встретишь и думаешь - вот же ведь, а. Какие красивые были у меня друзья. Какая киногеничная была у меня компания.

По сорок раз успели все друг друга перелюбить, перепроклясть, перезабывать, перелюбить заново - а теперь нет, смотри, ходят по травке, улыбаются друг другу почти ласково, грызут подпаленный шашлычок.

Костя, спасибо тебе, и с Днем Рождения.

К кому еще приезжать всем вместе, если не к тебе.

За что я, собственно, люблю Фак-кафе.

Это такой специальный бар, где утоляют острый тактильный голод. Бар для кинестетиков.

Вот, какое-то совершенно рядовое воскресенье.



(c) da_g_da

А вчера была неандертальская вечеринка, где вдруг захотелось много, очень много текилы; насколько я помню, было ужасно весело, хотя помню я далеко не все.

Из московской творческой молодежи получаются особенно достоверные пещерные люди.

- Вера, а где твоя шкура?

- Мне и в этой-то несладко, не то что в чужой.

Помню, например, что совершенно неотразима была моя однокурсница Марина Щербакова в леопардовом топе, и мы, кажется, дали видавшему виды факовскому танцполу прикурить; помню голубоглазого татиного друга, который спустя полчаса после нашего знакомства уже извещал Тату, что влюблен; помню Пекарскую-младшую, с которой мы непрестанно пили на брудершафт; помню Дину, которая на улице, с бокалом, точеная, учила меня тому, что это мужики придуманы для нас, а не мы для них; помню очень крутых барабанщиков и смешного парня, читавшего фристайл-рэп.

Был отличный момент, когда я танцевала на лестнице, и какой-то вдумчивый и нетрезвый молодой человек говорил мне:

- Вот Вы же, Вера, поэт. И Вы вот сейчас - Вы у меня совершенно не вяжетесь с тем образом, который создаете. Это очень печально, Вера, что Вы прожигаете свою жизнь здесь, вместо того, чтобы сейчас сидеть и пополнять, стало быть, сокровищницу.

Хохотала я утробно и раскатисто.

А мальчик в белой футболке, которому мне захотелось подуть в челку, потому что было очень жарко - обдал меня высокомерием, ему свойственным, и сообщил, что вот же, Вера, тебе абсолютно все равно на самом деле, кто в данный момент перед тобой. Тут ведь, дескать, кто угодно мог стоять.

Я так удивилась, что даже запомнила.

А это ведь совершенно не так, мальчик в белой футболке.

Это вот совершенно не так.

Сидим в Старлайте с mi3ch и pavolga, пьем белый глинтвейн.

Я: Я тут, кстати, узнала, откуда пошло выражение "из него уже песок сыплется". Это пожилые дядьки из знати подкладывали себе в гульфик мешочек с песком, когда собирались на бал. Чтобы, значит, выглядеть браво. И в танце он иногда рвался, и все рассыпалось.

Митрич, задумчиво: Надо было класть бисер. Чтобы можно было сказать "Свиньи! Да что бы вы понимали!".

***

Вылезаешь из ванной, крутишь в руках трубку, как морской голыш, катаешь, хочется вдохнуть, распахнуть слайдер большим пальцем, быстро набрать "Пошли гулять?" и отправить, тут же, не выдыхая, а то опять все сотрешь в последний момент и захлопнешь телефон о скулу; маешься, маешься, как все глупо, он все равно не ответит, или отшутится спустя два часа, мол, не много ли мне чести?

Открываешь телефон, смотришь в пустое поле для текста, и вдруг приходит сообщение.

Другой, давешний знакомец, без особой надежды: "Пошли гулять?"

Хехе.

Ну, выкручивайся теперь.

***

Аня уехала в Питер, я скучаю и как ревнивый муж пишу ей смс каждые три часа. У нас все синхронно болит, происходит, не сбывается.

Аня: Да ужас какой-то, как же спастись? Надо в церковь сходить по прилету.

Я: Ты всерьез полагаешь, что туда пускают с такими наглыми рожами?

Аня: Там нас как раз и ждут, уверяю тебя.


Ага. Столбы врыли.

Костерок развели.

(c) Аня alienbride, ее брат, ее вино, ее день рождения.

Здравствуйте, меня зовут Вера, мне 21, я смешная курносая пьянь.

Зашла к Ане на flickr, а там одна фотография называется "I want you to be my sister, Vera".

Я, Анна, ростом метр восемьдесят четыре и привязчива как банный лист.

Потом не говори, что тебя не предупреждали.

Игорь plagiator, душа моя.

Есть какая-то сермяжная правда в том, что ты один из лучших моих друзей при том, что мы не похожи ни в чем, что мы придуманы принципиально про разное, все время спорим, все время находим образ жизни друг друга диким; ты мне явно послан был для того, чтобы что-то понять важное про мужиков, чтобы иметь возможность иногда смотреть на происходящее их глазами; очень мало людей, правда, к которым можно приехать в ночи, раздерганной, пиццу есть и вино пить, и не думать ни о чем; с тобой всегда смешно, а это, по-моему, вообще главное; ты умеешь отключать мне башку, хотя бы на время, ты умеешь удивлять, не повторяться, не преснеть; плюс ко всему, ты незаменимый кризисный менеджер, ты не раз вытаскивал меня из глубоких вселенских соплей; кроме того, ты единственный на свете мужчина, у которого я когда-либо плакала под балконом, о да.

У тебя день рожденья сегодня, а через два дня ровно год как мы знакомы.

Это был дико сложный и густой год, но без тебя я бы не выжила, честно.

С Днем Рождения, мой дорогой. Все у тебя есть уже, и чтоб Боженька не уставал тебя баловать.